Здесь вечный пост, молчание и молитва...

Спасо-Преображенский Валаамский монастырь

На официальном сайте Свято-Преображенского Валаамского ставропигиального  мужского монастыря рассказали о самом уединенном месте обители – Иоанно-Предтеченском ските.

 Преодоление греха в самом себе

На Валааме есть скит, куда не возят паломников и туристов. Его не скрывают, о нем всем рассказывают, его показывают… издалека. И просят не обижаться, поясняя: «На Предтеченский остров вход для мужчин только по благословению игумена монастыря. Женщины на остров не допускаются». И никто эти строгости не осуждает – понимая, что у монахов, при всей открытости современной жизни обители, должны оставаться потаенные места, где ведется строгая подвижническая жизнь. Как сказал однажды при  посещении Валаама Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл:  «монахам, живущим в такой огромной обители, тоже ведь нужно духовно сосредотачиваться в уединении».

По словам епископа Троицкого Панкратия, игумена Свято-Преображенского Валаамского ставропигиального  мужского монастыря, «для преуспевших в молитве полезно быть в уединении, вдали от соблазнов, где меньше всякого рода попечений и больше возможностей посвятить себя Богу. Скит для того и создан, чтобы вся жизнь там была пронизана богообщением. Все же монашеский путь преимущественно подразумевает уход от мира. Или даже бегство – как говорил преподобный Арсений Великий: “бегай людей и спасешься”. Но прежде нужно укрепиться, а для этого необходимо уединение, удаленность от зла, которым переполнен мир. И, самое главное, нужен подвиг, преодоление греха в самом себе. Для этого и существует аскеза, молитва, пост, бдение. Это не самоцель. Это путь к стяжанию благодати Божией».

В Спасо-Преображенском Валаамском монастыре исторически сложилось так, что человек, ищущий спасения в отречении от мира, начинает свой путь на Центральной усадьбе, затем, если чувствует силы и духовную потребность, испросив благословения духовника и игумена монастыря,  может перейти на скит. «Да, в старину на Валааме было отшельничество. Но это исключительный подвиг, у нас уже 150 лет как не практикуется… Пока насельники монастыря не достигают того уровня, чтобы принять такой образ жизни», – рассказывает владыка Панкратий.

Согласно монастырскому преданию, скитская жизнь на Предтече возникла еще в незапамятные времена: первоначальное название острова – Сирничан – переводится с карельского как «монашеский». Исторически так сложилось, что для братии Валаамского монастыря Предтеченский скит был постоянным местом подвижнических трудов и уединенной молитвы. В подражание великому пустыннику и постнику святому Иоанну Предтече, этот скит был «овеян духом древнего сурового подвижничества» и отличался самым строгим уставом: пища братии готовилась исключительно из овощей, в понедельник, среду и пятницу – без масла. Рыбу и молочные продукты не употребляли круглый год. До 1893 г. был запрет и на чай. Чтобы не нарушать уединения пустынников паломники – мужчины – посещали скит только по благословению игумена обители, а женщины в скит совсем не допускались. Запрещалось праздное посещение острова остальной братией. Писатель Николай Лесков в свое время сказал о нем так: «Здесь вечный пост, молчание и молитва». Традиции старого Валаама пытаются сохранять в возрожденном скиту и ныне.

Сейчас здесь подвизаются три человека. По договоренности с братией: минимум фотографий и суеты, и никаких имен.

 – Расскажите, пожалуйста, о суточном круге богослужений на скиту.

– Ежедневно в пять часов вечера мы служим вечерню, два-три раза в неделю (в зависимости от праздников) собираемся на Божественную литургию, а все остальные молитвословия совершаем уже сами в келье по четкам. Помимо общего, у каждого из нас свой молитвенный круг. Кто-то любит больше ночью молиться, кто-то с утра, поэтому, чтобы не отяжелять человека, живущего в уединении, решили собираться только на две вышеуказанные службы.

– Что значат для вашего скита святой пророк Иоанн Предтеча и преподобный Сергий Радонежский? Мы знаем, что в 1996 году именно в честь преподобного Сергия Радонежского был освящен домовый храм скита.

– В честь Предтечи и Крестителя Господня Иоанна освящен сам скит и храм. Он своеобразный родоначальник монашества, который вдохновляет нас примером своей жизни. А преподобный Сергий Радонежский для любого русского монаха является достойнейшим образцом для подражания. У преподобного Сергия я стараюсь учиться безмолвию и уединению. Его целью было спасти свою душу, достигнуть Царства Небесного. Однако наши лучи внимания сфокусированы и на нем, и на великих преподобных египетских отцах, которые достигли высот христианского богообщения. Для меня любой преподобный является примером, от которого я могу что-то взять, но отцы Египта – это что-то особенное. Сколько могу, подражаю этим основателям монашества, их жизни, их целям и стремлениям, хотя и нахожусь несказанно далеко от их уровня. Лучше идти за далекой путеводной звездой, чем не иметь ее на горизонте. Церковь до конца времен будет богата величайшими святыми, поэтому я пользуюсь примерами из разных веков. Тут и преподобный Силуан Афонский, и преподобный Порфирий Кавсокаливит, и старец Иосиф Исихаст – у каждого можно чему-то научиться. Ведь так поступил преподобный Антоний Великий: перед тем как уйти в пустыню, от каждого святого старца перенял самое лучшее, что мог вместить и использовать.

– Как на скиту вы боретесь с монашеской теплохладностью?

– Я думаю, что теплохладность – состояние, когда человек из-за уныния перестает молиться и читать Священное Писание, потому что это предполагает труд, и труд зачастую сухой. Наше естество повреждено, нам хочется постоянно наслаждаться, а не настраивать себя на духовную жизнь. И поэтому человеку первое время надо себя понуждать. Потом, когда он перейдет некоторую грань, ему станет легче: даже в минуты нежелания молиться он будет понимать, что для него это единственный смысл в жизни. Если человек не попускает себе расслаблений, то потом, запомнив, в чем он себя победил, встанет на нужные рельсы. А тем, кто позволил унынию овладеть собой хотя бы один раз, конечно, очень трудно восстать и исправиться.

Мы пришли в монастырь не за тем, чтобы других воспитывать, а чтобы смотреть за собой. Наша жизнь на скиту позволяет рассчитывать на самостоятельность братьев. Если человек не хочет жить правильно – это на его совести.

Кто-то не может усидеть в обители и постоянно ездит на материк, кто-то проводит многие часы за компьютером. Конечно, компьютер может и не навредить, когда ты с его помощью пытаешься наилучшим образом усвоить Писание, пользуешься в Сети книгами, толкованиями, словарями – и только. Но если человеку в унынии не хочется поучаться в духовных вещах, и оттого ему кажутся более интересными фильмы, то этим он душу свою не наполнит.

– Есть ли на скиту Интернет? Как решаются проблемы справочного характера?

– Мы Интернетом не пользуемся. Узнать погоду, так как это для нас иногда бывает очень важно, мы можем и по телефону, например, у отца Симеона из гостиничной службы. А лично я пользуюсь только электронной книгой, куда у меня закачаны все необходимые книги, словари и справочники.

– Как организовано питание на скиту?

– Общая трапеза раз в день – в три часа дня. Вечером, по желанию, каждый сам по себе пьет чай. Пищу готовит всегда один и тот же брат.

– Вы прожили год на Афоне. Что из практики Святой Горы стоило бы применить на Предтеченском скиту?

– Это четко не объяснить словами. Я просто смотрел на жизнь старших монахов, более опытных, достойных. Слагал в сердце, что могу взять, вспоминал те недостатки, которые у нас есть в России, и получал для себя урок.

– Как получилось так, что монастырская братия в качестве места для уединения выбирает именно Предтеченский скит?

– Мы принимаем любого, гость живет отдельно в отдельном домике. Он понимает, куда попал, – значит, мешать не будет. Поскольку он находится в духовном отпуске, то пользуется совершенной свободой: хочет – ходит на богослужения, хочет – сам молится в келье. Это уже отдых от более суетной жизни на Центральной усадьбе; если человек хочет уединиться, то – пожалуйста.

– Многие братья из монастыря стремятся подвизаться на скиту, но вы говорите, что им еще рано. Как это определяется?

– Иногда игумен монастыря благословляет переехать на скит на долгое время, если видит, что человеку это полезно. Для нас же важно иметь единомыслие. И если скит позволяет кого-то поселить, то нам подходит только определенный человек. Братия здесь меняется не очень часто. Кто-то прожил семь лет, есть человек, который прожил десять лет с перерывами, а кто-то только начинает свой путь на скиту.

– Каковы ваши планы по развитию скита?

– Все уже развито, все построено, только живи, молись, поучайся в Божественном Писании, не расслабляйся, не отчаивайся из-за падений, двигайся вперед.


 «Там всё устроено по-другому»

Послушник К. четвертый год достойно несет послушание на Центральной усадьбе Валаамского монастыря. Он попросил не называть своего имени – да это и не существенно для нашего с ним интервью. Важно, что это реальный насельник Валаамской обители, который в качестве места для молитвенного уединения выбрал именно Предтеченский скит.

Решение о готовности насельника пожить на скиту принимает игумен обители или благочинный после рекомендации духовника.

Многие иеромонахи советуют Предтеченский скит только подготовленным насельникам. «Если верно настроиться на такое уединенное жительство и умно его наполнить за две-три недели, то можно духовно укрепиться на целый год», говорит один из духовников монастыря.

Для отдыха на скиту насельнику предоставляется отдельный домик – келья, человек в ней живет абсолютно один, в некотором удалении от храмов и других келий. В домике есть немного свечей, аккумулятор для подачи света (одной зарядки хватает на неделю), минимальный запас продуктов и книги, которые накопились за многие годы.

– Брат К., каково было твое первое ощущение, когда ты только попал на скит?

– Сам скит несет в себе иной дух, чем на Центральной усадьбе монастыря. Это ощущается с первых же шагов. Я бы назвал это духом безмолвия – на скиту нет суеты и шума. Шум, который ты слышишь, происходит от тебя самого. Тихий шелест старого леса; не поверишь, – даже пение птиц, все звуки более сдержанные. Суета заканчивается с первым же вечерним правилом.

Я ощущал большую радость от присутствия на намоленном месте, от благодарности к Всевышнему, Который привел меня на этот святой скит. Славу Богу, Господь сподобил меня побывать на Предтече: ведь я только-только из мира, как тот блудный сын, и вот так быстро оказался на таком скиту. Чувства пришли через некоторое время. Минуло, наверное, чуть меньше недели, когда я начал ощущать истинную радость от более вдумчивого чтения творений святых отцов и понуждения себя к более внимательной молитве. От которой как следствие являются плоды покаяния, несущие ту радость христианского и монашеского жительства, к которой мы должны стремиться, – то «сокрушенное и смиренное сердце», которое не уничижит Господь.

– Ты ехал отдыхать или получать новый опыт духовной жизни?

– За такой короткий период, конечно, о серьезном духовном опыте не может быть и речи. Но есть суть: на то, что в скиту можно приобрести за две-три недели, в монастыре уходит гораздо больше времени. Даже чтение святых отцов в скиту проходит по-другому, более внимательно, более вдумчиво, более осознанно. Потому что ты «собираешься сам в себе», абсолютно ни с кем не общаясь: только чтение книг и молитвенное правило в течение дня. Господь дал мне идеальную возможность хотя бы издалека увидеть о́тсвет того аскетизма, которым светили древние отцы Церкви.

Само собой, для меня важна не только внимательная молитва, но и внимательное чтение святых отцов, через которое приобретаются правильные понятия о духовной жизни. Перечитывая преподобного Иоанна Кассиана Римлянина – первые десять его собеседований, Авву Дорофея, труды святителя Игнатия (Брянчанинова), – я открыл для себя что-то абсолютно новое.

Пусть я осознал там самое малое, что Господь мне открыл по мере моих сил, но, вернувшись со скита, уже будто отталкивался от совсем другой ступени.

– Почему в качестве места для молитвенного уединения ты выбрал проживание именно на Предтече?

– Принимая решение, я ставил во главу угла то, что еду на скит именно для духовного опыта, и этого было более чем достаточно. Хотелось также проверить себя в ином монашеском жительстве – увидеть отличие скитской формы от общежительной.

– И в чем, по-твоему, это отличие?

– На Центральной усадьбе волей-неволей постоянно возникают различные соблазны. Наши помыслы раскиданы по всему монастырю. Сходи туда, поговори с этим, сделай то и другое… дело ты себе всегда найдешь. И зачастую именно монашество, которое заключается в исполнении заповедей и постоянном богообщении, просто уходит на второй план. А на скиту, даже выходя из кельи, ты все равно остаешься один – не видишь людей, ничем не развлекаешься, и нет возможности по собственной слабости удовлетвориться тем или иным соблазном. Хочешь ты или нет, но это становится серьезным фундаментом для действительно духовного преуспеяния.

– Ты не пользуешься современными благами цивилизации – мобильным телефоном, планшетом. Но на усадьбе можно услышать новости, допустим, о терактах или катастрофах. А на скит практически не проникает ни один сигнал из внешнего мира, который бы мог предупредить о какой-то жизненной опасности. Уезжая туда, на что ты уповал?

– Сама цель все определяет, а именно – вера в Бога. Ты уезжаешь с упованием на Господа, ожидаешь помощи именно от Него, и Он все управляет, так что заботы о внешнем отпадают сами собой.

– Расскажи поподробнее про пост на скиту.

– Там все устроено по-другому. На Предтече питание гораздо более простое, и все связанные с едой грехи отпадают сами собой, так как устав скита исключает молочные, рыбные и другое. Питаешься только тем, что тебе сегодня доступно в заданных рамках, в них и живется спокойнее.

На скиту заведено так: иеромонах с двумя насельниками обедают вместе в три часа дня, а брат привозит свои продукты и готовит себе отдельно, но тоже по постному уставу скита. В твоей власти – жить ли две недели «аки ангел» без пищи и питья или все-таки потихоньку что-нибудь себе сготовить.

Мне на скит выдали продукты, и первые три дня готовил, что повкусней: суп, баклажаны, кабачки, вечером – чай с хлебушком. Думал, что у меня в такой пище есть реальная потребность. На третий день начал понимать, что мне такой заботы о своем питании вообще не надо. Сварил картошки на сегодня и на завтра – и этого вполне достаточно, пост не в тягость, потому что все к тому располагает. На скиту все известно наперед: надо ходить в храм, исполнять келейное правило – ты не отягощен излишними хлопотами о завтрашнем дне.

– А почему же не многие переезжают на скиты?

– Надо быть готовым к этому серьезному шагу, ведь после духовных радостей, как правило, приходят и испытания, настоящие брани.

– Объясни, если можно…

– До Предтеченского скита у меня никогда не было настолько уединенной жизни, и я даже не представлял себе, что может быть, когда человек остается наедине с самим собой. Идет постоянная внутренняя брань восставших на тебя страстей в виде греховных помыслов и ощущений. Причем непрестанно. Ты с этим ложишься спать и с этим просыпаешься, и ничего не можешь поделать, не знаешь, куда деться. Я был как бы у ног своего врага и ничего не мог с собой сделать. Ощутил острую потребность в откровении помыслов, в исповеди именно своему духовнику, в общении с единомысленным братом, в правильном совете, в направлении на верный путь – то есть я сбился с пути, вернее, толком на нем никогда и не стоял. Прежде всего, мне нужно было общение с тем, кто меня понимает, кто может выслушать и что-то подсказать.

– Готов ли ты сейчас окончательно переехать на уединенный скит?

– Конечно, нет, какой из меня скитянин!? Если этого опасались и отцы великие, возьмем того же святителя Игнатия (Брянчанинова), который всю жизнь стремился к уединению, но постоянно писал в письмах, что имеет перед этим страх. Он понимал, что это преуспеяние для более совершенных в духовной жизни. Или как писал преподобный Серафим Саровский: «в монастыре иноки борются с противными силами, как с голубями, а в пустыне – точно как со львами и леопардами».

А как я, еще и «первого класса» не окончив, могу перейти во второй? Это не значит, что мы не должны стремиться к более уединенному жительству, которое способствует монашескому совершенству. Я считаю, что в любом случае стремление к скитской жизни, без разгорячения, должно быть по воле Божией, и по благословению игумена монастыря. А если Господь тебя определит на скит, то Он обязательно и сил тебе даст для прохождения этого жития.

Трудами братии Валаамского монастыря, а также – Ольга Алексеева, Татьяна Ткачева

Публикуется с сокращениями.

Материалы по теме

Публикации

Монастыри

Спасо-Преображенский Валаамский ставропигиальный мужской монастырь
186756, Россия, респ. Карелия, Сортавальский р-н, о-в Валаам.
Предтеченский скит Валаамского монастыря
РЕСП. КАРЕЛИЯ Сортавальский район, о. Предтеченский, Спасо-Преображен-ский Валаамский монастырь, Предтеченский скит
Спасо-Преображенский Валаамский ставропигиальный мужской монастырь
186756, Россия, респ. Карелия, Сортавальский р-н, о-в Валаам.
Предтеченский скит Валаамского монастыря
РЕСП. КАРЕЛИЯ Сортавальский район, о. Предтеченский, Спасо-Преображен-ский Валаамский монастырь, Предтеченский скит

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ

Заиконоспасский ставропигиальный мужской монастырь
Спасо-Преображенский Соловецкий ставропигиальный мужской монастырь
Пензенский Спасо-Преображенский мужской монастырь
Высоко-Петровский ставропигиальный мужской монастырь
Александро-Ошевенский мужской монастырь
Свято-Троицкая Александро-Невская Лавра
Богородице-Рождественский ставропигиальный женский монастырь
Богоявленский Кожеезерский мужской монастырь
Свято-Троицкий Стефано-Махрищский ставропигиальный женский монастырь
Покровский Хотьков ставропигиальный женский монастырь